Первая точка на нашем маршруте – это село Вятское, что к северо-востоку от Ярославля. Попасть мы туда предполагали на автобусе, который успешно прозевали, пока разыскивали в окрестностях центрального вокзала Ярославля кафешку, работающую в шесть утра (к слову, таких не оказалось). До следующего автобуса оставалось аж целых три часа, так что как-то само собой пошло так, что мы двинули туда пешком (речь не о центральном автовокзале, а о «Заречье»).
Первоначально я планировал расчехлить свою фототехнику уже в Вятском, но по пути до автостанции я аж два раза не удержался. Один из разов – как раз на мосту.
Только не думайте, что центр Ярославля выглядит подобным образом. На самом деле он имеет вполне достойный вид, и там реально есть, на что посмотреть (кто не верит – см. мой пост семилетней давности). Просто таким был план нашего мероприятия.
Выбравшись из автобуса, вы первым делом обратите внимание на здание бывшего пожарного депо (оно здесь – самое яркое и самое выделяющееся, особенно на фоне заснеженных улиц)
Ныне здание занимают кинозал и выставка ёлочных и прочих детских игрушек
На каланче – традиционная фигура пожарного
А перед зданием – небольшая экспозиция пожарной техники XIX века
Вот что касается количества экспозиций на душу населения, то тут Вятское вызывает однозначную ассоциацию с городом Мышкиным, где практически на пустом месте создана целая уйма музеев. Хотя в этом плане Вятское находится в явном выигрыше, т.к. тут и без экспозиций есть, на что посмотреть.
Следующее строение, на которое обязательно упадёт ваш взгляд, это – Воскресенская церковь (1750 г) с очень необычной колокольней, напоминающей нечто ракетно-космическое
Вот будь я конспирологом или сторонником альтернативной истории – внешний вид этой колокольни точно бы послужил для меня красной тряпкой.
Всё вместе. Кстати, по интернетам бродят целых две версии года постройки этого храма: 1750 и 1705 годы. Возможно, кто-то когда-то перепутал цифры, а оно и расползлось по всему интернету
По улицам Вятского катает детей и туристов вот этот электрический пепелац
Село. Что у вас ассоциируется с этим словом? И ассоциируются ли с ним эти кадры?
Чтобы внести некоторую ясность в этот вопрос, да и заодно не допустить окончательного разрыва шаблона, углубимся в историю этого необычного села.
Итак, Вятское известно как таковое с 1502 года. На самом деле, оно не имеет никакого отношения ни к реке Вятке, ни к соответствующему городу, ныне именуемому Кировым, а просто рядом проходила дорога на Вятку. Примерно с середины XVI века здесь обосновался патриарший приказчик, а с начала XVII века – лично сам патриарх Филарет.
С конца XVIII века Вятское стало известно благодаря происходившим еженедельно большим ярмаркам, на которые съезжались торговые люди со всей округи. Предметами торговли были как изделия здешних многочисленных ремесленников, так и продукты питания. Особенно славились вятские солёные огурцы, которые вывозили бочками на продажу аж в Архангельск. Вот именно благодаря столь бурной и развитой торговле ведущую роль в жизни села стали играть представители многочисленного здесь купеческого сословия. Возможно, именно это объясняет устойчивые ассоциации с купеческим городком, возникающие у путешественника, едва он ступит на один из тротуаров Вятского.
И едва мы только оказались внутри, как я схватил фотокамеру и стал неистово снимать во всех направлениях. А потому что вот чем-то таким здесь увешаны практически все стены
Всё это многообразие – в рабочем состоянии и бодро тикает, тем самым способствуя лучшему перевариванию пищи посетителями ресторана (щутко)
А каждый полный час это всё начинает бить, звонить, куковать и издавать прочие разные звуки
Среди всего этого попадаются довольно необычные экземпляры
Здесь есть даже такая экзотика, как часы для голубиных гонок
Ооочень много будильников (это – к вопросу о том, зачем мне понадобилось писать пост про будильники)
Аккуратное наведение справок среди официантов на тему, имеет ли эта экспозиция какое-то отношение к музею «Музыка и время» в соседнем Ярославле (с полностью аналогичной экспозицией) так ничего и не дало.
Тем временем, пока мы мирно поедали свой вкусный обед среди всего этого тикающего многообразия, за соседним столом начали накаляться страсти. Коротко, в сжатой форме, эти страсти можно описать примерно так:
– А почему вы нам не разрешаете пообедать здесь вместе с собакой?
– У нас запрещены домашние животные.
– Почему? Она же совсем маленькая?!
– У нас запрещены домашние животные.
– Ах вы такие-сякие!!! А ну подайте сюда менеджера!
(пришёл менеджер)
– Почему ваша (такая-сякая) официантка не разрешает нам войти сюда с собакой?
– У нас запрещены домашние животные.
– Ах вы, тра-ля-ля, такие-сякие! Да я на вас жалобы на всех сайтах накатаю! А ну подать сюда кого-нибудь, кто может решить этот вопрос!!!
– Я могу решить этот вопрос. У нас запрещены домашние животные.
– Да я ваш (тра-ля-ля) ресторан с его (тра-ля-ля, туда-сюда) качеством обслуживания на весь интернет прославлю!!!
– У нас запрещены домашние животные. Извините.
В общем-то, сотрудники ресторана правы. Разреши одним посетителям в виде исключения привести сюда маленькую собачку – следующим номером придут другие посетители с огромным бультерьером и со словами «А почему им можно, а нам нельзя?…» Ну, нас эта ситуация как-то вдруг взбодрила, одна за другой пошли шутки типа «А почему нам сюда нельзя с нашими тараканами – они же совсем маленькие…», и т.д. Соседний стол при этом как-то сам собой притих.
В общем, пообедав и взбодрившись, мы двинули в следующий музей (я же обещал, что их будет много).
Те, кто следит за моими постами, наверняка помнят, как нас впечатлил музей книгопечатания в Полоцке, где представлены практически все аспекты типографского дела начиная с его возникновения в XV веке в Германии и заканчивая нашим временем. Эта же экспозиция имеет несколько другой характер: оборудование здесь в большинстве случаев не оригинальное, а воссозданное сотрудниками музея по чертежам, причём всё оно в рабочем состоянии и активно применяется по назначению. Например, записавшись на мастер-класс, вы сможете самолично изготовить типографский отпечаток по технологиям прошлых веков. Кстати, это – типографский пресс почти в том же виде, в каком его создал Иоганн Гутенберг
Наборный шрифт для высокой печати. Собственно, высокой она называется потому, что печатающие элементы выступают выше пробельных
На выступающие части с помощью специального валика или тампона наносится краска, после чего это всё прижимается к бумаге
И вот, что получается в результате. Кстати, высокая печать как таковая вполне успешно дожила до наших дней и применяется в некоторых узкоспециализированных сферах печатного дела
Одной из разновидностей высокой печати является ксилография – получения оттиска изображения, вырезанного на деревянной доске (то есть, по сути, один из видов гравюры)
Впервые ксилография была применена в VIII веке в Японии (тогда изображение вырезалось ножами или стамесками на продольном срезе древесины). Второе рождение технология обрела в Европе, когда выяснилось, что при резьбе по поперечному срезу древесины удаётся получить гораздо более высокое качество отпечатка и долговечность самой печатающей поверхности
Более поздними техниками гравюры являются линогравюра (некое подобие ксилографии, где вместо деревянной доски используется слой линолеума) и офорт
Техника офорта покажется знакомой всем, кто не понаслышке знаком с электроникой и хотя бы раз в жизни самостоятельно изготавливал печатную плату: на отполированную металлическую пластину наносится защитный лак, в котором затем иглой процарапывается требуемое изображение. Потом пластина помещается в травящий раствор (кислоту), которая в тех местах, где лак был удалён, «выедает» в металле углубления (кстати, «офорт» в переводе означает азотную кислоту). Затем остатки лака удаляются, на поверхность металла наносится типографская краска, а её излишки снимаются. При этом краска остаётся только в протравленных углублениях. Затем на пластину накладывается влажная бумага, и всё это прокатывается под валиком офортного станка. В результате краска, оставшаяся в протравленных углублениях, переходит на бумагу. И потому техника эта относится к глубокой печати.
Офортные изображения при ближайшем рассмотрении кажутся нарисованными очень тонкой гелевой ручкой
Ну а поскольку печать по этой технологии производится именно на влажной бумаге, рядом с офортным станком обязательно должно присутствовать что-то подобное
Сотрудник музея демонстрирует работу офортного станка
Вот, что получилось в результате
Ну и наконец третий вид печати – это плоская печать, при которой отпечаток получается с плоской гладкой поверхности, у которой тем или иным путём изменены физические свойства отдельных её участков. Разновидностью плоской печати является самая распространённая ныне технология печати – офсетная печать. И даже обыкновенный лазерный принтер действует в полном соответствии с принципами плоской печати. Ну а что касается гравюры – то здесь всё началось в конце XVIII века с появлением техники литографии.
На отшлифованную поверхность камня (как правило – известняка) специальным жирным карандашом наносится рисунок, после чего поверхность камня протравливается. В результате к протравленной поверхности типографская краска не пристаёт, но она при этом легко смачивается водой. К поверхности же с нанесённым жировым рисунком вода не пристаёт ни под каким предлогом, типографская же краска ложится на неё без проблем.
Камень устанавливается в станок и смачивается, после чего на него наносится краска на основе канифоли (которая, конечно же, ложится только на непротравленные участки). На камень накладывается бумага и затем прокатывается или «протаскивается» под определённым давлением. В результате краска с камня переходит на бумагу
Одной из характерных особенностей литографии является «многоразовость» таких камней: после печати всего тиража камень можно вновь отшлифовать и нанести новое изображение. И так – до тех пор, пока он не сотрётся до нуля.
Ну и ещё немного оригинального типографского оборудования. Резак Karl Krause какого-то очень бородатого года выпуска. Кстати, такие девайсы в рабочем состоянии можно было встретить в любой советской типографии
Переплётный пресс Krause (конец XIX века) применялся для изготовления тиснений на переплётах. В данном музее предлагается изготовить себе с его помощью монету.
Ну да ладно, хватит пока музеев – пора уже и на свежий воздух выбраться.
Просто жилой дом. Известен тем, что в XIX веке здесь размещалась община старообрядцев-беспоповцев
Чем дальше от центра села – тем больше появляется всевозможных постапокалиптических явлений
Попытки администрации села замаскировать эти живописные руины не увенчались успехом
Хотя эти руины – ещё далеко не всё. Самый основной постапокалипсис находится на окраинах села: заброшенная свиноферма, заброшенный цех, заброшенный карьер, заброшенный гараж, заброшенные картофельные поля… У меня вообще есть ощущение, что музейный комплекс – это единственный источник рабочих мест для всех, кто отсюда ещё пока не свалил.
Хотя в центре села всё выглядит очень уютно
Снова уже знакомый нам электрический пепелац бесшумно проезжает куда-то мимо нас
По территории села довольно много вот такой скульптуры. Правда, под слоем снега понять первоначальную задумку скульптора довольно сложно
Ну, пока всё. В следующий раз мы ознакомимся со всеми мыслимыми видами звуковоспроизводящей техники XIX века, увидим закат над рекой Ухтанкой, услышим (внезапно) французскую речь и соприкоснёмся с историей промышленного альпинизма. И всё это – прямо здесь, в Вятском. Продолжение – скоро.
- По Ярославской области. Вятское, часть 1. Часы и много чего ещё
- По Ярославской области. Вятское, часть 2. От мясорубки до граммофона
- По Ярославской области. Грешнево и др. Романтика промзон, метель и фототехника.
This entry was originally posted at https://pilottttt.dreamwidth.org/324661.html. Please comment there using OpenID.
Journal information